Ненормативная лексика что это такое


Ненормативная лексика - это... Что такое Ненормативная лексика?

Ненормативная лексика (нецензурные выражения, непечатная брань) или обсценная лексика (от лат. obscene — непристойный, распутный, безнравственный) — сегмент бранной лексики различных языков, включающий грубейшие (похабные, непристойно мерзкие, богомерзкие, невыносимо отвратительные, вульгарные) бранные выражения, часто выражающие спонтанную речевую реакцию на неожиданную (обычно неприятную) ситуацию. Лингвисты отделяют понятия ненормативная лексика и табуированная лексика от обсценной лексики. Обсценная лексика является лишь одним из видов этих двух лингвистических феноменов.

Одной из разновидностей обсценной лексики в русском языке является русский мат.

Специалисты называют различные функции употребления обсценной лексики в речи:

  • повышение эмоциональности речи;
  • разрядка психологического напряжения;
  • оскорбление, унижение адресата речи;
  • демонстрация раскованности, независимости говорящего;
  • демонстрация пренебрежительного отношения к системе запретов;
  • демонстрация принадлежности говорящего к «своим» и т. п.

В. И. Жельвис выделяет 27 функций инвективной лексики, хотя здесь иногда смешаны первичные и вторичные функции, и деление иногда выглядит слишком дробным [1]:

  1. как средство выражения профанного начала, противопоставленного началу сакральному,
  2. катартическая,
  3. средство понижения социального статуса адресата,
  4. средство установления контакта между равными людьми,
  5. средство дружеского подтрунивания или подбадривания,
  6. «дуэльное» средство,
  7. выражает отношение двух к третьему как «козлу отпущения»,
  8. криптолалическая функция (как пароль),
  9. для самоподбадривания,
  10. для самоуничижения,
  11. представить себя «человеком без предрассудков»,
  12. реализация «элитарности культурной позиции через её отрицание»,
  13. символ сочувствия угнетённым классам,
  14. нарративная группа — привлечение внимания,
  15. апотропаическая функция — «сбить с толку»,
  16. передача оппонента во власть злых сил,
  17. магическая функция,
  18. ощущение власти над «демоном сексуальности»,
  19. демонстрация половой принадлежности говорящего,
  20. эсхрологическая функция (ритуальная инвективизация речи),
  21. в психоанализе применяется для лечения нервных расстройств,
  22. патологическое сквернословие,
  23. инвектива как искусство,
  24. инвектива как бунт,
  25. как средство вербальной агрессии,
  26. деление на разрешенные и неразрешенные группы,
  27. как междометие.

Ненормативная лексика в русском языке

Разновидностью обсценной лексики, получившей большое распространение в русском языке, является русский мат, насчитывающий 6-7 словооснов. В русском языке присутствует также несколько десятков других обсценных слов, не являющихся матерными и значительно менее табуированных, но тоже считающихся «неприличными».

Ненормативная лексика и общество

Советский агитационный плакат «Наше условие — долой сквернословие!», автор — Константин Иванов, 1981

Жёсткий запрет на публичное употребление обсценной лексики и фразеологии, идеографически и семантически связанных с запретной темой секса и сексуальной сферы, сложился у восточных славян — предков русских, украинцев, белорусов — ещё в языческую эпоху в качестве прочной традиции народной культуры, и строго поддерживался Православной церковью. Поэтому данное табу обрело для русского народа давнюю традицию, освящённую не одним тысячелетием.

В связи с этим характерны опубликованные информационным агентством «Интерфакс» данные социологического опроса по вопросу об отношении россиян к использованию ненормативной лексики в публичных выступлениях звёзд шоу-бизнеса, проведённого в июле 2004 Всероссийским центром изучения общественного мнения. Подавляющее большинство россиян (80 %) негативно относится к использованию ненормативной лексики в публичных выступлениях звёзд шоу-бизнеса, в программах и материалах, рассчитанных на массовую аудиторию, считая употребление матерных выражений недопустимым проявлением распущенности.

13 % опрошенных допускают употребление мата в тех случаях, когда он используется в качестве необходимого художественного средства. И только 3 % полагают, что если мат часто употребляется в общении между людьми, то попытки запретить его на эстраде, в кино, на телевидении — это просто ханжество.

Несмотря на распространённость нецензурных выражений во всех слоях русского общества на всех этапах его истории, в России традиционно существовало табу на использование обсценной лексики в печатном виде (отсюда, очевидно, и идёт название «нецензурная брань»). Это табу несколько ослабло в последнее время в связи с демократизацией общества и ослаблением государственного контроля за печатной сферой (первой в истории России отменой цензуры на длительный срок), переменами в общественной морали после распада СССР, массовой публикацией литературных произведений и переписки признанных русских классиков, писателей-диссидентов и нынешних постмодернистов. Снятие запрета на освещение определенных тем и социальных групп привело к расширению рамок приемлемой лексики в письменной речи. Мат и жаргон вошли в моду, став одним из средств пиара.

Прецедент «Ароян против Киркорова»

Анатолий Баранов, один из исследователей современной нецензурной лексики, говорит по этому поводу: «Я выступаю за ограничение обсценной лексики, потому что если она будет использоваться слишком широко, она потеряет свою табуированность, и русский язык лишится важной особенности, которой нет в других языках мира. И я прекрасно понимаю тех людей, которые возмущены использованием обсценной лексики в СМИ. Мне даже представляется, что это нарушение прав человека — ведь кого-то это оскорбляет. Но нельзя запрещать её употребление тем, кто этого хочет. Идеальный вариант — это предупреждение, скажем, такое: „В этой книге используются такие-то слова“, чтобы предоставить читателю возможность выбора».

С практической стороной реализации его позиции можно ознакомиться в цитатах его экспертного заключения по делу «Ароян против Киркорова» (приведены в разделе «Российская юридическая практика» статьи Оскорбление).

Использование ненормативной лексики в искусстве и СМИ

Табуирование обсценной лексики — явление сравнительно позднее: ещё в документах и переписке петровского времени она встречается сравнительно свободно. Однако ко второй половине XVIII века её использование в печатных изданиях перестало быть возможным, и широко использующие обсценную лексику стихотворения Ивана Баркова распространялись исключительно в списках. На протяжении всего XIX века обсценная лексика также оставалась уделом «неофициальной» части творческого наследия поэтов и писателей: нецензурные эпиграммы и сатирические стихотворения Пушкина, Лермонтова и других авторов ими самими не публиковались и вообще в России обнародованию не подлежали (политические эмигранты из России начали публиковать их в Европе лишь во второй половине XIX века).

Первые попытки снять табу с обсценной лексики были предприняты в 1920-е гг. и не носили массового характера; интерес к матерным словам у большинства авторов не был в это время самодовлеющим и увязывался в основном со стремлением свободно говорить о сексуальной сфере.

В советский период общественный запрет на обсценную лексику действовал очень последовательно, что не мешало (и до сих пор не мешает) подавляющему большинству населения охотно употреблять эту лексику в частной жизни. Задачи художественного освоения обсценной лексики поставили перед собой писатели русского самиздата, начиная с Юза Алешковского.

С 1990-х гг., когда цензурные запреты исчезли, обсценная лексика шире проникает в литературу, используясь в различных функциях. Самая простая из этих функций — реалистическая передача разговорной речи: если в жизни люди матерятся, то было бы странно, если бы в книгах точно такие же люди этого не делали. У некоторых авторов персонажи не злоупотребляют обсценной лексикой (так в книгах Виктора Пелевина она почти всегда присутствует, но в очень небольших количествах), у других речь персонажей изобилует сильными выражениями (так в романах Баяна Ширянова из жизни наркоманов герои, в соответствии с принципом жизненной правды, не стесняются в выражениях). В ряде других случаев писатели используют обсценную лексику с более сложными целями: так в поэзии Германа Лукомникова обсценная лексика часто употребляется для воссоздания атмосферы карнавала (в понимании М. М. Бахтина), а в стихах Шиша Брянского предпринимается попытка воскресить и одновременно спародировать древнюю сакральную функцию инвективной лексики, ее отнесённость к ключевым языческим обрядам (прежде всего, инициации). Обсценная лексика в соединении с суржиком присутствует в сатирическо-комедийных пьесах Леся Подервянского (укр. Лесь Подерв'янський), где она помогает сделать их более реальными, показать принадлежность героев определённым слоям населения.

Среди пользователей компьютерных сетей распространена замена некоторых букв в матерных словах специальными символами («*[email protected]#$%^&»), например: «это ох#@тельно», «I f*ed up my system». Иногда на форумах фильтрация ненормативной лексики производится автоматически, и тогда можно встретить осквернение совершенно безобидных выражений, например «ходовы ~ ~ ~ ~ ки» вместо «ходовые балки».

Обсценная лексика в топонимике

Согласно подсчётам В. Д. Назарова [2], неполное изучение источников XV—XVI веков позволяет выявить для того времени 67 русских топонимических названий (около 0,1 %), производных от обсценной лексики, например речки: Блядея; Еботенка, Наебуха и Ненаебуха; волость Елда; пустоши Пердилово, Пердухино, Пердунова, Хуярово, Пезделёво-Долгое, Пиздино, Пиздоклеин починок; починки Пердунов и Пердякин; деревни Пердуново (две), Мандино, Пезделка, Пизденково, Пиздюрино, Хуйково, Ебехово, Поиблица; селища Мудищево, Бздунишка; овраги Блядейский отвершек, Пересеря; местности Бздихина поляна и урочище Бздихино.

Исследователи русской ненормативной лексики

Как отмечалось в статье В. М. Мокиенко «Русская бранная лексика: цензурное и нецензурное» (1994), активными теоретическими исследованиями русской обсценной лексики в XX веке занимались в основном зарубежные исследователи. Начиная с конца 1970-х годов, на Западе был опубликован целый ряд статей и монографий на эту тему. С началом перестройки несколько лексикографических справочников было выпущено в США — их характеризовала уже практическая направленность, стремление «пополнить лексический багаж» студентов-русистов, обучающихся на стандартных литературных русских текстах, облегчить для них живое общение с русскими.

Начало российским исследованиям в этой сфере положили работы Б. А. Успенского и В. Быкова, которые также вышли за рубежом.

Одним из первых исследователей русского мата является Т. В. Ахметова, которая в шестидесятые годы защитила по этой теме кандидатскую диссертацию, которая сразу же после защиты была отправлена в спецхранилище Ленинской библиотеки и выдавалась только по специальному разрешению органов. В семидесятые годы она по этой же теме защитила докторскую диссертацию. В 1996 году она выпустила книгу[3]

В 1997 появилась в России научная монография, посвященная проблемам сквернословия, написанная доктором филологических наук профессором В. И. Жельвисом «Поле брани. Сквернословие как социальная проблема» (переиздана в 2001).

В 1998 российские исследователи Анатолий Баранов и Дмитрий Добровольский выпустили словарь «Русская заветная идиоматика».

Критическому анализу словарей русского мата посвящена статья А. Плуцера-Сарно «Матерный словарь как феномен русской культуры». Здесь же приводится библиография лексикографических источников за период 1970—1996 годы. В 2001—2005 гг. Плуцер-Сарно издал первый («Лексические и фразеологические значения слова „хуй“») и второй («Опыт построения справочно-библиографической базы данных лексических и фразеологических значений слова „пизда“») тома 12-томного «Словаря русского мата», который он составляет в течение 25 лет.

Следует также отметить, что кладезем для исследования русского мата является цикл хулиганских романов Петра Алешкина, которые почти полностью написаны нецензурными словами.

Происхождение русской обсценной лексики

Берестяная грамота из Старой Руссы № 35, XII век: «Якове брате, еби лежа, ебехото, аесово»

Давно установлено, что русская обсценная лексика имеет древние славянские и индоевропейские корни. Современные исследователи не рассматривают всерьёз бытующее в русском народе ненаучное представление о том, что обсценная лексика была заимствована русскими из татарского во время татаро-монгольского ига. При этом предлагаются различные варианты этимологии основных словообразовательных корней, однако все они, как правило, восходят к индоевропейским или праславянским основам.

Так, например, В. М. Мокиенко пишет[4]:

«Основные „три кита“ русского мата… этимологически расшифровываются достаточно прилично: праславянское *jebti первоначально значило 'бить, ударять', *huj (родственный слову хвоя) — 'игла хвойного дерева, нечто колкое', *pisьda — 'мочеиспускательный орган'».

Те же праформы (правда, с некоторым сомнением по поводу *huj) приводятся в [1].

Интересно отметить, что семантические изменения современного эвфемизма «трахать» практически повторяют историю слова *jebti.

Категоризация русской бранной лексики

А. В. Чернышев распределяет «ключевые термины матерного лексикона» на три группы:

  • обозначающие мужские и женские половые органы и обозначающие половой акт;
  • переносящие значение половых органов и полового акта на человека как на предмет называния;
  • в нарочито огрублённом виде заимствования из «культурной речи» (кондом, педераст).

В. М. Мокиенко считает данную классификацию излишне обобщённой и предлагает свою, более подробную, классификацию русской бранной лексики и фразеологии. При этом термины «бранная лексика» и «обсценная лексика» понимаются как взаимно пересекающиеся, хотя и не полностью идентичные. Брань — это оскорбительные, ругательные слова, тогда как обсценная лексика — это грубейшие вульгарные выражения, табуизированные слова. Главный признак, неразрывно связывающий две эти лексические группы, — эмоционально-экспрессивная реакция на неожиданные и неприятные события, слова, действия и т. п.

Исследователь классифицирует русскую бранную лексику по функционально-тематическому принципу, выделяя следующие основные группы:

  • Наименования лиц с подчеркнуто отрицательными характеристиками типа:
    • глупый, непонятливый человек;
    • подлый, низкий человек;
    • ничтожный человек, ничтожество;
    • проститутка, продажная женщина.
  • Наименования «неприличных», социально табуированных частей тела — «срамные слова».
  • Наименования процесса совершения полового акта.
  • Наименования физиологических функций (отправлений).
  • Наименования «результатов» физиологических отправлений.

В. М. Мокиенко указывает, что указанные группы бранной и обсценной лексики в целом представлены практически во всех языках. Что же касается национальных особенностей бранной лексики, то, по его мнению, они связаны с комбинаторикой и частотностью лексем определённого типа в каждом конкретном языке.

Исходя из этих критериев, автор говорит о двух основных типах бранной лексики европейских языков:

  • «Анально-экскрементальный» тип (Scheiss-культура);
  • «Сексуальный» тип (Sex-культура).

В этом плане, по его мнению, русская, сербская, хорватская, болгарская и другие «обсценно-экспрессивные» лексические системы относятся ко второму типу, в то время как чешская, немецкая, английская, французская — к первому.

Национальное своеобразие русского языка состоит не в самом наборе лексики, а в её частотном распределении. Ядро русской матерщины, как отмечают все исследователи, составляет очень частотная «сексуальная» триада: хуй — пизда — ебать. Число производных от данных словообразовательных основ и эвфемизмов, используемых для их замены, поистине неисчислимо, ибо они постоянно генерируются живой речью. Чрезвычайно активно эта же триада используется и во фразеологии.

См. также

Примечания

  1. ↑ Жельвис В. И. Поле брани. М., 2001. С.121сл.
  2. ↑ Назаров В. Д. «Срамословие» в топонимике России XV—XVI вв. // «А се грехи злые, смертные…» М., Ладомир. 1999. С.551-566
  3. ↑ Ахметова Т. В. Русский мат. Толковый словарь. 1996 г. ISBN 5-7117-0414-1
  4. ↑ http://www.philology.ru/linguistics2/mokiyenko-94.htm

Список в основном взят из статьи В. М. Мокиенко

  • 27 словарей, изданных в России и СССР с 1859 по 2005 г.г. — CD «СОБРАНИЕ ТОЛКОВЫХ СЛОВАРЕЙ ТЮРЕМНОГО И БЛАТНОГО ЖАРГОНА», М.: 2005, Словарное издательство ЭТС (Электронные и Традиционные словари), ISBN 5864601187
  • Балдаев В. К., Исупов И. М. Словарь тюремно-лагерно-блатного жаргона (речевой и графический портрет советской тюрьмы). М., «Края Москвы», 1992, 526 стр.
  • Быков В. Русская феня. Словарь современного интержаргона асоциальных элементов. Munchen, 1992, 173 стр.
  • Жельвис В. И. Поле брани. Сквернословие как социальная проблема. М.: Ладомир, 2001, 350 стр.
  • Ильясов Ф. Н. Мат в три хода (опыт социологического исследования феномена нецензурной брани) // Человек. 1990, № 3, 198—204.
  • Козловский В. Собрание русских воровских словарей в четырех томах. Тт. 1-4. New York, 1983.
  • Козловский В. Арго русской гомосексуальной субкультуры. Материалы к изучению. New York, 1986, 228 стр.
  • Косцинский К. Ненормативная лексика и словари // Russian Linguistics, 1980, № 4, 363—396.
  • Левин Ю. И. Об обсценных выражениях русского языка // Russian Linguistics, 1986, № 10, 61-72.(http://www.philology.ru/linguistics2/levin-98.htm)
  • Мокиенко В. М. Образы русской речи. М., 1986, 278 стр.
  • Международный словарь непристойностей. Путеводитель по скабрезным словам и неприличным выражениям в русском, итальянском, французском, немецком, испанском, английском языках. Под ред. А. Н. Кохтева. М., 1992, 90 стр.
  • Плуцер-Сарно, А. Большой словарь мата / Вступ. ст. д. филол. н., проф. А. Д. Дуличенко и д. филол. н. В. П. Руднева. Т. 1: Опыт построения справочно-библиографической базы данных лексических и фразеологических значений слова «хуй». СПб.: Лимбус Пресс, 2001. ISBN 5-8370-0161-1
  • Росси Жак. Справочник по ГУЛАГу. Исторический словарь пенитенциарных институций и терминов, связанных с принудительным трудом. Предисловие Алена Безансона. London, 1987, 546 стр. Изд. 2-е (в двух частях), дополненное. Текст проверен Н. Горбаневской. М., 1991.
  • Ахметова Т.В. Русский мат. Толковый словарь. 1996 г. ISBN 5-7117-0414-1
  • Русский мат. Толковый словарь CD, Словарное издательство ЭТС (Электронные и Традиционные Словари)
  • Словарь воровского языка. Слова, выражения, жесты, татуировки. Тюмень, НИЛПО, 1991, 170 стр.
  • Три века поэзии русского Эроса. Публикации и исследования. М., Издательский центр театра «Пять вечеров», 1992, 160 стр.
  • Успенский Б. А. Мифологический аспект русской экспрессивной фразеологии (статья первая) // Studia Slavica Hungarica. XXIX, Budapest, 1983, 33-69.
  • Успенский Б. А. Мифологический аспект русской экспрессивной фразеологии (статья вторая) // Studia Slavica Hungarica. XXXIII/1-4, Budapest, 1987, 37-76.
  • Успенский Б. А. Религиозно-мифологический аспект русской экспрессивной фразеологии // Semiotics and the History of Culture. Ohio, 1988, 197—302.
  • Файн А., Лурье В. Все в кайф. СПб., 1991, 196 стр.
  • Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Под ред. Б. А. Ларина. Перевод с нем. и предисловие О. Н. Трубачева. Тт. 1-4. М., 1964—1973; 2-е изд. 1986—1987.
  • Чернышев А. В. Современная советская мифология. Тверь, 1992, 80 стр.
  • Эротика 1992 — Эротика в русской литературе: от Баркова до наших дней. Тексты и комментарии (Литературное обозрение. Специальный выпуск). М., 1992, 112 стр.
  • Brodsky Hannah. Modern Trends in English Borrowings into Russian // Australian Slavonic and East European Studies. 1992, № 2, 71-84.
  • Prof. Devkin V. Russische obszöne Lexika (Langenscheidt Verlag, Germany)
  • Drummond D.A., Perkins G. Dictionary of Russian Obscenities. 3-d, revised edition. Oakland, 1987, 94 стр.
  • Elyanov D. The Learner’s Russian-English Dictionary of Indecent Words and Expressions.2-d revised edition. Pacific Grove, 1987, 128 стр.
  • Ermen I. Der obszöne Wortschatz im Russischen. Etymologie, Wortbildung, Semantik, Funktion. Magisterarbeit. Berlin, 1991, 105 стр.
  • Galler Meyer, Marquess Harlan E. Soviet Prison Camp Speach. A Survivor’s Glossary. Supplement by Terms from the Works of A.I. Solzenicyn. Madison, 1972, 216 стр.
  • Galler Meyer. Soviet Prison Camp Speach. A Survivor’s Glossary. Supplement. Hayward, California, 1977, 102 стр.
  • Geiges A., Suworowa T. Liebe steht nicht auf dem Plan. Frankfurt, 1989.
  • Glasnost M. 100 schmutzige russische Woörter. Deutsch-kyrillische Lautschrift. Herausgegeben von M. Glastnost und illustriert von G. Bauer. Frankfurt/Main, 1988, 69 стр.
  • Haudressy Dola. Les mutations de la langue russe. Ces mots qui disent l’actualité. Paris, 1992, 269 стр.
  • Kaufmann Ch.A. A Survey of Russian Obscenities and Invective Usage // Maledicta IV, 2, 1981, 261—282.
  • Patton F.R. Expressive means in Russian youth slang // Slavic and East European Journal, 1980, № 24, 270—282.
  • Plahn J. Хуйня-муйня и тому подобное // Russian Linguistics, vol. 11, 1987, 37-41.
  • Raskin V. On Some Peculiarities of Russian Lexikon // Papers from the Parasession on the Lexicon. Chicago, Chicago Linguistic Society. 1978, 312—325.
  • Razvratnikov Boris Sukich. Elementary Russian Obscenity // Maledicta III, 197—204.
  • Timroth W. von: Russische und sowjetische Soziolinguistik und tabuisierte Varietäten des Russischen (Argot, Jargons, Slang und Mat) // Slawistische Beiträge. Bd. 164. München, 1983, 7-73.
  • Timroth W. von: Russian and Soviet Sociolinguistics and Taboo Varieties of the Russian Language (Slawistische Beiträge, Bd. 205). München, 1986.

Ненормативная лексика - зачем люди матерятся?

У большинства людей выражение «ненормативная лексика» вызывает четкую ассоциацию с высказываниями, запрещенными к использованию в обществе.

В действительности все обстоит совершенно иначе. Такой лексикон имеет более широкое значение.

Определение ненормативной лексики

Если рассматривать всеобщий случай, то ненормативная лексика — совокупность слов, которые не прижились в русской речи и находятся вне литературной нормы.

Сюда относятся варваризмы, диалектизмы и неправильные или придуманные слова (неологизмы авторского происхождения).

Часть последних не воспринимается, а отдельные настолько тесно входят в русский язык, что стают неотделимой частью речи.

К примеру, в былое время Велимир Хлебников выдумал слово “летчик”, а Михаил Ломоносов-слово “градусник”.

Ненормативной лексикой также называют обсценную лексику (от лат. оbscenus) со значениями непристойности, распутности, безнравственности.

Русское сквернословие является одним из разделов последней. Вся разновидность матерных выражений берет исток от трех понятий, имеющих значения человеческих гениталий, а также полового акта.

История возникновения

На сегодня имеется не один вариант возникновения такого лексикона на Руси. По первому из них бранный лексический набор был принесен татаро-монголами во время захвата русских земель.

Этот вариант не очень нравится отдельной группе историков. По их утверждению, кочевники не использовали матерных слов в своем языке. Во время раскопок отыскали страницы, которые еще до прихода захватчиков содержали бранные выражения. Другой вариант берет начало с периода язычества.

Для облегчения деторождения предки применяли заговоры, в которых использовали подобные выражения. А колдуны вставляли их в свои проклятия. Принятие христианства повлекло за собой изменение системы ценностей. На всю символику, связанную с половыми органами, а также с половым актом, наложился запрет.

Исследователи русской ненормативной лексики

Большей частью русский непристойный лексикон изучался зарубежными исследователями. На Западе после семидесятых годов даже были изданы несколько статей на эту тему.

Свою публикацию «Матерный словарь как феномен русской культуры» А. Плуцера-Сарно посвятил исследованию русской бранной лексики. Вдобавок за границей были напечатаны начальные работы русских исследователей В. Быкова и Б. Успенского.

В России первую исследовательскую работу на тему матерных выражений написал доктор филологических наук профессор В.И.Жельвисон «Поле брани. Сквернословие как социальная проблема».

В 1998 году российскими ученными Дмитрием Добровольским и Анатолием Барановым была издана книга «Русская заветная идиоматика».

На протяжении 25 лет Алексей Плуцер-Сарно составлял двенадцати томный «Словарь русского мата». Лишь в 2001-2005 годах были изданы две первые книги.

Категоризация русской бранной лексики

В. М. Мокиенко предложил свою систематизацию такой лексики. В его понятии «обсценная лексика» и «бранная лексика» пересекаются, но не являются тождественными.

Брань — порицательные и оскорбительные выражения, а обсценная лексика — грубые непристойные слова. Но эти группы связаны одинаковым признаком — эмоциональный ответ на нежданные отвратительные поступки.

Мокиенко разделяет бранный лексикон по функциональным и тематическим свойствам на такие группы:

  1. Названия людей со скверной характеристикой (ничтожество, проститутка).
  2. Наименования социально запрещенных частей тела.
  3. Название процесса совершения полового акта.
  4. Наречение некоторых физических потребностей (отправлений).
  5. Наречение «результатов» некоторых физических потребностей.

Функции употребления ненормативной лексики

Различные назначения использования непечатной лексики в языке распределены специалистами в отдельные группы:

  • повышение пафосности выражений;
  • унижение или оскорбление собеседника;
  • изображение человеком независимости и раскованности;
  • снижение психологической напряженности говорящего;
  • демонстрация пренебрежения к запретам в обществе.

Почему люди матерятся?

Существует несколько причин, которые вызывают использование мата в повседневной речи:

  1. Один из самых распространенных поводов – желание выбросить накопившуюся агрессию и снизить напряжение. В такой способ человек избавляется от раздражения и гнева.
  2. Вторая причина больше всего касается детей и подростков. Они повторяют маты, чтобы походить на взрослых. Подростки считают, что такие выражения придают им крутости и самодостаточности.
  3. Часть людей использует бранные слова, чтобы ничем не отличаться от определенного коллектива, в котором применение таких слов является нормой.
  4. Но самой главной основой такого словоупотребления есть низкая культура общества, в котором вырастает человек. Для такой группы людей применение мата – норма.

Ненормативная лексика в русском языке

В русском языке широкое распространение получил один из видов обсценной лексики – русский мат.

В нем насчитывается около 6-7 основных слов. Но также в языке применяется пара десятков иных обсценных слов, которые не принадлежат к матерным, тем не менее относятся к «неприличным».

Ненормативная лексика и закон

Закон о запрете на употребление ненормальной лексики был принят в России в 2014 году. До этого периода ограничения были не такими строгими.

А в 2014 году в законопроект № 53 от 2005 года «О государственном языке РФ» были внесены некоторые поправки, исходя из которых запрещается применять брань и нецензурные выражения при использовании русского языка в качестве государственного. Пренебрежение принятыми нормами несет за собой определенную ответственность.

Важно! Если художественная литература содержит нецензурную лексику, то ее распространение разрешается только в запечатанном виде. При этом на обложке обязательно должно быть примечание о наличии матов в сочинении.

Ограничения законодательного акта распространяются на все художественные произведения. Это касается как произведений классиков, так и современных авторов стихов и песен.

Ненормативная лексика и общество

Нецензурные выражения постоянно были распространены в разных слоях общества, хотя и были запрещены в печати.

В последний период времени демократизация общества, а также ослабление контроля государства над печатной сферой, привели к некоторому ослаблению запрета на брань.

Отсутствие табу на распространение отдельных тем повлекло за собой увеличение количества допустимых слов письменного русского языка. В результате бранные слова стали модными, многие их используют для пиара.

Применение непечатного словарного запаса в СМИ недопустимо. Это правило соблюдается в прессе, во время телевещания, на радио.

В советское время даже за ошибочное ударение, не упоминая уже о матерном словечке, могли на всю жизнь лишить возможности работать журналистом.

Нынче на ТВ требования не такие строгие, за нарушение канал заплатит большой штраф. Но регулярное употребление мата может привести к лишению лицензии на вещание.

Официальная пресса исключает употребление недопустимого лексикона.

Но при всем этом ненормативная лексика сегодня присутствует в «законном» порядке: неподходящие выражения старательно скрываются телеканалами. Таким способом они избегают ответственности. Аналогично работают радиостанции.

Клевета

Клевета—это распространение ложных сведений о другом человеке, что в СМИ представляется публикацией и демонстрацией последних в источниках:

  • телепередачи и радиопередачи;
  • печатные издания;
  • документальные программы.

Клеветнические сведения в СМИ могут затрагивать человека с разных сторон: деловые качества, характеристика, взаимоотношения с коллегами и членами семьи, взгляды на религию и политику.

Но преступное деяние всегда имеет обязательный признак: такая информация доносится третьему лицу или безграничному количеству людей.

Оскорбление

Оскорбление — это отрицательная оценка личности человека, выраженная в неприличной форме. При этом унижаются достоинство и честь потерпевшего.

Под распространением сведений имеется в виду их публикация в СМИ, изложением в публичных выступлениях или сообщении другому лицу.

Ложный донос

Под доносом имеется в виду устное или письменное сообщение о совершении преступления от своего имени, анонимно или от третьих лиц.

Сообщение в таком случае не соответствует действительности. Это может быть искажение сведений о преступлении или приписывание совершение последнего какому-то лицу. Очень часто такие действия происходят непосредственно в СМИ.                                                            

Хулиганство

Хулиганство ассоциируется с несоблюдением общественных норм поведения, выражающееся в непочтительном отношении к обществу и сопровождается нецензурной бранью на территории общего пользования.

Сюда же относится дерзкое приставание к людям, порча или уничтожение чужой собственности.

Влияние мата на жизнь и здоровье человека

Проанализировав историю возникновения мата и проведенные исследования, можно предположить, что нецензурные выражения имеют определенную силу и отрицательно воздействуют на человеческую жизнь и здоровье.

Но стоит отметить, что через использование мата человек избавляется от негативной энергии, что обеспечивает его эффективное функционирование.

Как перестать ругаться матом

Сквернословие—это проявление отрицательных изменений в человеке. Поэтому, чтобы навсегда избавиться от него, необходимо выяснить начальные истоки и разобраться в них. Приведенные рекомендации помогут вернуть в общение прекрасный русский язык.

  1. Изменение отношения к обществу, обстановке.

Определив мотивы, влекущие за собой применение ругательных выражений, требуется разорвать с ними связь или выбросить из повседневной жизни.

К примеру, употребление мата за рулем. Понятно внутренние переживания водителя, который отвечает за пассажиров и машину. Люди переходят дорогу в неразрешенных местах, лихие водители считаются потенциальной опасностью.

Но во время сквернословия и выражения недовольства снижается внимательность водителя за рулем. В то же время мат никак не повлияет на всеобщую обстановку на дороге, а иные участники движения не проявят к нему особого интереса.

Поэтому не имеет смысла себя накручивать, а нужно спокойно добраться домой в хорошем настроении.

  1. Приобретение навыков расслабления.

Для регулярного снижения напряжения рекомендуется систематическое занятие спортом, проведение свободного времени на природе, медитация.

Умение снижать напряженность, выделять время для собственных целей повлечет за собой избавление от употребления нецензурной лексики в повседневном общении.

  1. Укрепление убежденности в собственных силах.

Рекомендуется избавиться от самоутверждения за счет посторонних людей. Очень важно иметь собственное мнение, чувствовать себя личностью, уважать себя и ценить.

Уверенный в себе человек, который обладает сильным духом и внутренней волей, никогда не будет унижать других людей.

Крайне важно научиться держать контроль над своими эмоциями. Один из действенных распространенных методов — медленно посчитать до десяти, а лишь потом показать реакцию на определенные обстоятельства или ответить неприятному собеседнику.

Неприличные слова рекомендуются заменить на выражения из нормальной речи. На первых порах во время тренировок придется применить выдержку.

Нельзя останавливаться на первых достижениях. Чтение качественных литературных книг положительно повлияет на увеличение допустимого лексического запаса.

Саморазвитие укрепит уверенность в собственных силах и внесет положительные изменения в жизнь.

Скорее всего все эти меры приведут к знакомству с новыми интересными людьми, с которыми можно будет приятно общаться без употребления нецензурной лексики.

Подвожу итоги.

Что представляет из себя ненормативная лексика?

Это набор слов в памяти у человека, которым он пользуется в разных стрессовых ситуациях.

Словечки эти могут применять как впопад, так и вообще без надобности.

Они могут формироваться на ходу, когда человек что-то быстро говорит. Или наоборот — у человека нет подходящих слов, чтобы описать ситуацию или назвать что-то конкретное. Тогда на помощь приходят словечки, которых нет в словарях, предлагающих нормативные выражения и лексические единицы.

История появления мата

Интересен факт внедрения в речь человека ненормативных единиц — матовых высказываний.

В древности во время деторождения повитухи и колдуны вставляли такие слова во время разных заклинаний для облегчения родов у женщин.

При этом использовались термины, обозначающие половые органы.

Исследования в области непристойных слов

Бранные высказывания изучаются лингвистами почти всех стран мира. Ученых интересует вопрос, почему люди применяют такие слова практически в любых случаях.

Когда человеку трудно что-то выполнять — поднимает тяжелые предметы или не справляется с какой-то другой сложной работой, то использование матерных слов, кажется, более-менее понятным.

Но некоторые личности матерятся даже в тех случаях, когда испытывают радость, эмоциональный положительный настрой. Вот здесь — где логика?

Замечено, что даже в средствах массовых информаций, несущих людям вести о мире и в мире, и там стали замечать, что непристойная, ненормативная лексика все чаще стала иметь место.

Как исключить из речи бранные слова?

Очистить свою речь от матерных (или бранных) слова, которые относятся к ненормативной лексике, можно и даже нужно.

Человеку, который много лет, даже начиная с детства, матерился, сделать это не легко.

Придется приложить много усилий, чтобы гнилое слово не соскакивало с языка.

Но есть один действенный способ, который понравится многим.

Это пополнять свой словарный запас разными словами-синонимами. Просто взять хороший словарь русского языка и держать его всегда под рукой.

Когда появляется необходимость высказаться, можно сразу подумать, какое слово могу я использовать в данной фразе. Посмотреть, какие есть заместители для этого слова.

Затем вставить это слово в предложение, проговорить его несколько раз.

Методы искоренения бранных слов из речи

Приведу пример. Я поднимаю бревно. Тяжело. Вылетает следующее — Эх,…это бревнышко.

Вместо того, чтобы выразиться, вспоминаю что ведь есть такие слова, как «трудно», «тяжело», «сложно», «не под силу» и другие. Я остановлюсь на этих.

Теперь я подставляю их по очереди в предложение и получаю примерно следующее:

Эх, тяжелое это бревнышко. Эх, не под силу мне это бревнышко.

Повторяю несколько раз. И в памяти фиксируется фраза с нормативной лексической единицей.

Другой пример.

Встречаюсь с неприятным мне человеком. Так и хочется сказать: «Да ты …».

Но вместо этого на время замолчу, вспомню разные приличные существительные и прилагательные.

И вот составляю предложения: «Да ты мне неприятен», «Да ты совсем неправ», «Да ты обманываешь меня».

Можно придумать много таких вариантов. После подстановки подходящих слов предложение проговаривается несколько раз для запоминания.

Как не вырастить ребенка — матершинника

Дети — они, как губки, все впитывают с самого младенчества. Если мы не хотим однажды стать «таким-то» и «тем-то» и постоянно ходить «туда-то», то нужно придерживаться некоторых правил:

  1. При детях не ругаться.
  2. Разучивать с детьми красивые правильные слова.
  3. Избегать общения с людьми, которые употребляют ненормативную лексику и не водить в гости своих детей к таким людям.

Я представила лишь краткие мысли из статьи, взятой с источника о ненормативной лексике в речи людей.

Ненормативная лексика - это... История ненормативной лексики

В повседневной жизни всем нам нередко приходится слышать слова и выражения, употребление которых совершенно недопустимо с точки зрения общественной морали и предназначено как для оскорбления адресата, так и для выражения отрицательных оценок людей и явлений. Это так называемая ненормативная русская лексика, или, проще говоря, мат, являющийся одной из неприглядных, но, к сожалению, трудноискоренимых сторон нашего «великого и могучего» языка.

Давняя традиция запрета нецензурных выражений

Знакомая всем нам с детства ненормативная лексика у лингвистов носит название обсценной. Этот термин происходит от английского obscene, что означает «бесстыдный», «непристойный» или «грязный». Само же английское слово восходит к латинскому obscenus, имеющему то же значение.

Как свидетельствуют многие исследователи, табуированный запрет на употребление в присутствии женщин различных выражений, связанных с сексуальной сферой, сложился ещё в языческую эпоху у древних славян ― этнических предков русских, белорусов и украинцев. Впоследствии, с приходом христианства, запрет на использование ненормативной лексики повсеместно поддерживался православной церковью, что позволяет говорить о давней исторической традиции этого табу.

В связи с этим представляют интерес результаты социологического опроса, проведённого в 2004 году, целью которого было выявить отношение россиян к употреблению нецензурных выражений звёздами шоу-бизнеса. Весьма характерно, что подавляющее большинство опрошенных, почти 80 %, высказали своё отрицательное отношение к подобному явлению, заявив, что в их выступлениях ненормативная лексика ― это проявление бескультурья и распущенности.

Несмотря на то что в устной речи эти выражения широко распространены среди всех слоёв населения, в России всегда существовало табу на их использование в печати. К сожалению, оно значительно ослабло в постперестроечный период в связи с ослаблением госконтроля за печатной сферой, а также из-за целого ряда побочных явлений, ставших следствием демократизации общества. Кроме того, снятие запрета на освещение многих тем, ранее не затрагиваемых печатными органами, привело к расширению лексики. В результате мат и жаргон стали не только модными, но и эффективными средствами пиара.

Оскорбительная и унизительная брань

Приходится констатировать, что среди подростков умение сквернословить считается признаком взросления, и для них ненормативная лексика ― это своего рода демонстрация принадлежности к «своим» и пренебрежения к общепринятым запретам. Разумеется, пополнив свой словарный запас подобными выражениями, подростки стремятся их употребить, часто используя для этой цели заборы, стены туалетов и школьные парты, а в последние годы и интернет.

Рассматривая проблему употребления ненормативной лексики в обществе, следует отметить, что, несмотря на всю свободу высказываний, установленную в последние годы, не снимается ответственность за употребление нецензурных выражений с пишущих или говорящих.

Разумеется, едва ли можно запретить сквернословие человеку, для которого - в силу его воспитания и интеллекта - это единственно доступная форма самовыражения. Однако следует иметь в виду, что брань в общественном месте оскорбляет тех, для кого табу на мат - в силу их нравственных или религиозных соображений - не утратило силу.

Основные мотивы употребления ненормативной лексики

В современном языке мат чаще всего используется как элемент речевой агрессии, ставящей своей целью обругать и оскорбить конкретного адресата. Кроме того, людьми низкой культуры он используется в следующих случаях: для придания своим выражениям большей эмоциональности, как способ снятия психологического напряжения, в качестве междометий и для заполнения речевых пауз.

История ненормативной лексики

Вопреки бытующему в народе представлению о том, что нецензурные выражения попали в русский язык из татарского в период татаро-монгольского ига, серьёзные исследователи относятся к этой гипотезе весьма скептически. По мнению большинства из них, слова данной категории имеют славянские и индоевропейские корни.

В языческий период истории Древней Руси они употреблялись как один из элементов сакральных заговоров. Для наших предков ненормативная лексика ― это не что иное, как обращение к магической силе, которая, по их представлениям, заключалась в половых органах. Об этом свидетельствуют некоторые пережившие века отголоски древнейших языческих заклинаний.

Но со времен установления христианства церковные власти последовательно борются с этим речевым феноменом. До наших дней сохранилось множество циркуляров и указов православных иерархов, направленных на искоренение мата. Когда же в XVII веке произошло жёсткое разграничение разговорного языка и литературного, за матом окончательно закрепился статус сборища «нецензурных выражений».

Нецензурные выражения в исторических документах

О том, насколько богат был русский словарь ненормативной лексики на рубеже XV-XVI века, свидетельствуют исследования известного лингвиста В. Д. Назарова. По его подсчётам, даже в неполном собрании письменных памятников того времени содержится шестьдесят семь слов-производных от наиболее распространённых корней обсценной лексики. Даже в более древних источниках ― берестяных грамотах Новгорода и Старой Руссы ― часто встречаются выражения подобного рода как в ритуальной, так и шутливой форме.

Мат в восприятии иностранцев

Кстати, первый словарь ненормативной лексики был составлен в начале XVII века англичанином Ричардом Джемсом. В нём этот любознательный иностранец разъяснял своим соотечественникам специфическое значение некоторых труднопереводимых на английский язык слов и выражений, которые мы сегодня называем нецензурными.

О весьма широком их употребление также свидетельствует в своих путевых заметках немецкий учёный магистр философии Лейпцигского университета Адам Олеарий, посетивший Россию в конце того же века. Сопровождавшие его немцы-переводчики часто попадали в затруднительное положение, пытаясь отыскать смысл употребления известных понятий в самом необычном для них контексте.

Официальный запрет на нецензурные выражения

Запрет на использование ненормативной лексики в России появился сравнительно поздно. Например, она часто встречается в документах Петровской эпохи. Однако к концу XVII века её табуирование приняло форму закона. Характерно, что стихи известного в те годы поэта Ивана Баркова, широко использовавшего обсценную лексику, не печатались, а распространялись исключительно в списках. В следующем столетии нескромные выражения входили лишь в неофициальную часть творчества поэтов и писателей, включавших их в свои эпиграммы и шуточные стихотворения.

Попытки снятия табу с мата

Первые попытки легализовать нецензурные выражения наблюдались в двадцатые годы прошлого века. Они не носили массового характера. Интерес к мату не был самодовлеющим, просто некоторые писатели полагали, что ненормативная лексика ― это один из путей свободно говорить о вопросах сексуальной сферы. Что же касается советского периода, то на всём его протяжении запрет на употребление матерщины неукоснительно соблюдался, хотя в бытовой разговорной речи она широко использовалась.

В девяностые годы, с наступлением перестройки, цензурные ограничения были отменены, что дало возможность ненормативной лексике беспрепятственно проникнуть в литературу. Используется она главным образом с целью передать живой разговорный язык персонажей. Многие авторы полагают, что если эти выражения употребляются в быту, то нет оснований пренебрегать ими в своём творчестве.

Попытки искоренения зла

В наши дни борьба с ненормативной лексикой ограничивается штрафами за её употребление в общественных местах и разъяснением Роскомнадзора о недопустимости использования в СМИ четырёх основных матерных слов и всех производных от них выражений. Согласно существующему законодательству, при нарушении этого постановления виновным направляется соответствующее предупреждение, а в случае повторного нарушения Роскомнадзор вправе лишить их лицензии.

Однако многие частные издательства пренебрегают запретами. За последние годы даже неоднократно выходил из печати и переиздавался словарь ненормативной лексики, что едва ли позволяет надеяться на её возможное искоренение. Единственным путём борьбы с матерщиной может быть общее повышение культуры россиян.

Нецензурная брань - это... Что такое Нецензурная брань?

Ненормативная лексика (нецензурные выражения, непечатная брань) или обсценная лексика (от англ. obscene — непристойный, грязный, бесстыдный) — сегмент бранной лексики различных языков, включающий грубейшие (похабные, непристойно мерзкие, вульгарные) бранные выражения, часто выражающие спонтанную речевую реакцию на неожиданную (обычно неприятную) ситуацию. Лингвисты отделяют понятия ненормативная лексика и табуированная лексика от обсценной лексики. Обсценная лексика является лишь одним из видов этих двух лингвистических феноменов.

Одной из разновидностей обсценной лексики в русском языке является русский мат.

Функции употребления

Специалисты называют различные функции употребления обсценной лексики в речи:

  • повышение эмоциональности речи;
  • разрядка психологического напряжения;
  • оскорбление, унижение адресата речи;
  • демонстрация раскованности, независимости говорящего;
  • демонстрация пренебрежительного отношения к системе запретов;
  • демонстрация принадлежности говорящего к «своим» и т. п.

В. И. Жельвис выделяет 27 функций инвективной лексики, хотя здесь иногда смешаны первичные и вторичные функции, и деление иногда выглядит слишком дробным [1]:

  • 1. как средство выражения профанного начала, противопоставленного началу сакральному,
  • 2. катартическая,
  • 3. средство понижения социального статуса адресата,
  • 4. средство установления контакта между равными людьми,
  • 5. средство дружеского подтрунивания или подбадривания,
  • 6. «дуэльное» средство,
  • 7. выражает отношение двух к третьему как «козлу отпущения»,
  • 8. криптолалическая функция (как пароль),
  • 9. для самоподбадривания,
  • 10. для самоуничижения,
  • 11. представить себя «человеком без предрассудков»,
  • 12. реализация «элитарности культурной позиции через её отрицание»,
  • 13. символ сочувствия угнетённым классам,
  • 14. нарративная группа – привлечение внимания,
  • 15. апотропаическая функция – «сбить с толку»,
  • 16. передача оппонента во власть злых сил,
  • 17. магическая функция,
  • 18. ощущение власти над «демоном сексуальности»,
  • 19. демонстрация половой принадлежности говорящего,
  • 20. эсхрологическая функция (ритуальная инвективизация речи),
  • 21. в психоанализе применяется для лечения нервных расстройств,
  • 22. патологическое сквернословие,
  • 23. инвектива как искусство,
  • 24. инвектива как бунт,
  • 25. как средство вербальной агрессии,
  • 26. деление на разрешенные и неразрешенные группы,
  • 27. как междометие.

Ненормативная лексика в русском языке

Разновидностью обсценной лексики, получившей большое распространение в русском языке, является русский мат, насчитывающий 6-7 словооснов. В русском языке присутствует также несколько десятков других обсценных слов, не являющихся матерными и значительно менее табуированных, но тоже считающихся «неприличными».

Ненормативная лексика и общество

Советский агитационный плакат «Наше условие — долой сквернословие!», автор — Константин Иванов, 1981

Жёсткий запрет на публичное употребление обсценной лексики и фразеологии, идеографически и семантически связанных с запретной темой секса и сексуальной сферы, сложился у восточных славян — предков русских, украинцев, белорусов — ещё в языческую эпоху в качестве прочной традиции народной культуры, и строго поддерживался Православной церковью. Поэтому данное табу обрело для русского народа давнюю традицию, освящённую не одним тысячелетием.

В связи с этим характерны опубликованные информационным агентством «Интерфакс» данные социологического опроса по вопросу об отношении россиян к использованию ненормативной лексики в публичных выступлениях звёзд шоу-бизнеса, проведённого в июле 2004 Всероссийским центром изучения общественного мнения. Подавляющее большинство россиян (80%) негативно относится к использованию ненормативной лексики в публичных выступлениях звёзд шоу-бизнеса, в программах и материалах, рассчитанных на массовую аудиторию, считая употребление матерных выражений недопустимым проявлением распущенности.

13% опрошенных допускают употребление мата в тех случаях, когда он используется в качестве необходимого художественного средства. И только 3% полагают, что если мат часто употребляется в общении между людьми, то попытки запретить его на эстраде, в кино, на телевидении — это просто ханжество.

Несмотря на распространённость нецензурных выражений во всех слоях русского общества на всех этапах его истории, в России традиционно существовало табу на использование обсценной лексики в печатном виде (отсюда, очевидно, и идёт название «нецензурная брань»). Это табу несколько ослабло в последнее время в связи с демократизацией общества и ослаблением государственного контроля за печатной сферой (первой в истории России отменой цензуры на длительный срок), переменами в общественной морали после распада СССР, массовой публикацией литературных произведений и переписки признанных русских классиков, писателей-диссидентов и нынешних постмодернистов. Снятие запрета на освещение определенных тем и социальных групп привело к расширению рамок приемлемой лексики в письменной речи. Мат и жаргон вошли в моду, став одним из средств пиара.

Среди детей и подростков умение материться подсознательно считалось и считается одним из признаков взрослости. Ну и разумеется, как только подрастающее поколение овладевало азами этих знаний, оно испытывало крайнюю необходимость продемонстрировать достигнутое — отсюда надписи на заборах, стенах общественных туалетов, школьных партах — а теперь и в Интернете.

Следует отметить, что, вопреки распространённому мнению, в местах лишения свободы ненормативная лексика сравнительно мало используется. Это связано с жёсткими уголовными «понятиями», согласно которым каждый заключённый должен нести ответственность за всё им сказанное («отвечать за базар»), а многие устойчивые нецензурные выражения воспринимаются в буквальном значении. Например, посылание кого-либо на «три буквы» рассматривается как указание данному человеку, что его место — именно там, то есть как заявление о принадлежности его к касте «петухов». Невозможность доказать такое заявление может привести к тяжёлым последствиям для «пославшего».

Возвращаясь к теме «ненормативная лексика и общество», следует подчеркнуть, что нынешняя свобода высказывания все же не отменяет ответственности говорящего и пишущего (см., напр., ст. 20.1 КоАП РФ). Конечно, вряд ли возможно запретить человеку ругаться, если это единственное средство самовыражения, которое ему доступно (учитывая ограничения, налагаемые воспитанием или условиями существования — «с волками жить — по-волчьи выть»). Конечно, не следует подвергать сожжению (или иному способу уничтожения) книги модных писателей. Однако прилюдная брань в нормальной обстановке неминуемо нарушает права и унижает достоинство тех людей, для которых табу сохраняет силу (по моральным, религиозным и иным соображениям).

Прецедент «Ароян против Киркорова»

Анатолий Баранов, один из исследователей современной нецензурной лексики, говорит по этому поводу: «Я выступаю за ограничение обсценной лексики, потому что если она будет использоваться слишком широко, она потеряет свою табуированность, и русский язык лишится важной особенности, которой нет в других языках мира. И я прекрасно понимаю тех людей, которые возмущены использованием обсценной лексики в СМИ. Мне даже представляется, что это нарушение прав человека — ведь кого-то это оскорбляет. Но нельзя запрещать её употребление тем, кто этого хочет. Идеальный вариант — это предупреждение, скажем, такое: „В этой книге используются такие-то слова“, чтобы предоставить читателю возможность выбора».

С практической стороной реализации его позиции можно ознакомиться в цитатах его экспертного заключения по делу «Ароян против Киркорова» (приведены в разделе «Российская юридическая практика» статьи Оскорбление).

Использование ненормативной лексики в искусстве и СМИ

Табуирование обсценной лексики — явление сравнительно позднее: ещё в документах и переписке петровского времени она встречается сравнительно свободно. Однако ко второй половине XVIII века её использование в печатных изданиях перестало быть возможным, и широко использующие обсценную лексику стихотворения Ивана Баркова распространялись исключительно в списках. На протяжении всего XIX века обсценная лексика также оставалась уделом «неофициальной» части творческого наследия поэтов и писателей: нецензурные эпиграммы и сатирические стихотворения Пушкина, Лермонтова и других авторов ими самими не публиковались и вообще в России обнародованию не подлежали (политические эмигранты из России начали публиковать их в Европе лишь во второй половине XIX века).

Первые попытки снять табу с обсценной лексики были предприняты в 1920-е гг. и не носили массового характера; интерес к матерным словам у большинства авторов не был в это время самодовлеющим и увязывался в основном со стремлением свободно говорить о сексуальной сфере.

В советский период общественный запрет на обсценную лексику действовал очень последовательно, что не мешало (и до сих пор не мешает) подавляющему большинству населения охотно употреблять эту лексику в частной жизни. Задачи художественного освоения обсценной лексики поставили перед собой писатели русского самиздата, начиная с Юза Алешковского.

С 1990-х гг., когда цензурные запреты исчезли, обсценная лексика шире проникает в литературу, используясь в различных функциях. Самая простая из этих функций — реалистическая передача разговорной речи: если в жизни люди матерятся, то было бы странно, если бы в книгах точно такие же люди этого не делали. У некоторых авторов персонажи не злоупотребляют обсценной лексикой (так в книгах Виктора Пелевина она почти всегда присутствует, но в очень небольших количествах), у других речь персонажей изобилует сильными выражениями (так в романах Баяна Ширянова из жизни наркоманов герои, в соответствии с принципом жизненной правды, не стесняются в выражениях). В ряде других случаев писатели используют обсценную лексику с более сложными целями: так в поэзии Германа Лукомникова обсценная лексика часто употребляется для воссоздания атмосферы карнавала (в понимании М. М. Бахтина), а в стихах Шиша Брянского предпринимается попытка воскресить и одновременно спародировать древнюю сакральную функцию инвективной лексики, ее отнесённость к ключевым языческим обрядам (прежде всего, инициации). Обсценная лексика в соединении с суржиком присутствует в сатирическо-комедийных пьесах Леся Подервянского (укр. Лесь Подерв'янський), где она помогает сделать их более реальными, показать принадлежность героев определённым слоям населения.

Среди пользователей компьютерных сетей распространена замена некоторых букв в матерных словах специальными символами («*[email protected]#$%^&»), например: «это ох#@тельно», «I f*ed up my system». Иногда на форумах фильтрация ненормативной лексики производится автоматически, и тогда можно встретить осквернение совершенно безобидных выражений, например «ходовы ~ ~ ~ ~ ки» вместо «ходовые балки».

Исследователи русской ненормативной лексики

Как отмечалось в статье В. М. Мокиенко «Русская бранная лексика: цензурное и нецензурное» (1994), активными теоретическими исследованиями русской обсценной лексики в XX веке занимались в основном зарубежные исследователи. Начиная с конца 1970-х годов, на Западе был опубликован целый ряд статей и монографий на эту тему. С началом перестройки несколько лексикографических справочников было выпущено в США — их характеризовала уже практическая направленность, стремление «пополнить лексический багаж» студентов-русистов, обучающихся на стандартных литературных русских текстах, облегчить для них живое общение с русскими.

Критическому анализу словарей русского мата посвящена статья А.Плуцера-Сарно «Матерный словарь как феномен русской культуры». Здесь же приводится библиография лексикографических источников за период 1970—1996. А также большое количество других материалов по русской обсценной лексике, в том числе материалы «Словаря русского мата» в 12-ти томах.

Начало российским исследованиям в этой сфере положили работы Б. А. Успенского и В. Быкова, которые также вышли за рубежом.

В 1997 появилась первая в России научная монография, посвященная проблемам сквернословия, написанная доктором филологических наук профессором В. И. Жельвисом «Поле брани. Сквернословие как социальная проблема» (переиздана в 2001).

В 1998 российские исследователи Анатолий Баранов и Дмитрий Добровольский выпустили словарь «Русская заветная идиоматика».

В 2001 и 2005 гг. Алексей Плуцер-Сарно издал 1 и 2 тома 12-томного «Словаря русского мата», который он составляет в течение 25 лет:

  • А. Плуцер-Сарно. Материалы к словарю русского мата. Т. 1. Лексические и фразеологические значения слова «хуй». СПб: Лимбус Пресс, 2001—392 с (ISBN 5-8370-0161-1) Материалы словаря публикуются автором в интернете по адресу
  • Плуцер-Сарно А. Материалы к словарю русского мата. Т. 2. Опыт построения справочно-библиографической базы данных лексических и фразеологических значений слова «пизда». 801 фразеологическая статья. (Серия: «Plutser`s dictionary»). СПб.; М.: Лимбус Пресс, 2005. 538 c. (ISBN 5-8370-0395-9) Материалы 2 тома также публикуются автором в интернете по адресу

Происхождение русской обсценной лексики

Берестяная грамота из Старой Руссы № 35, XII век: «Якове брате, еби лежа, ебехото, аесово»

Давно установлено, что русская обсценная лексика имеет древние славянские и индоевропейские корни. Современные исследователи не рассматривают всерьёз бытующее в русском народе ненаучное представление о том, что обсценная лексика была заимствована русскими из татарского во время татаро-монгольского ига. При этом предлагаются различные варианты этимологии основных словообразовательных корней, однако все они, как правило, восходят к индоевропейским или праславянским основам.

Так, например, В. М. Мокиенко пишет[2]:

«Основные „три кита“ русского мата… этимологически расшифровываются достаточно прилично: праславянское *jebti первоначально значило 'бить, ударять', *huj (родственный слову хвоя) — 'игла хвойного дерева, нечто колкое', *pisьda — 'мочеиспускательный орган'».

Те же праформы (правда, с некоторым сомнением по поводу *huj) приводятся в [1].

Интересно отметить, что семантические изменения современного эвфемизма «трахать» практически повторяют историю слова *jebti.

Категоризация русской бранной лексики

А. В. Чернышев распределяет «ключевые термины матерного лексикона» на три группы:

  • обозначающие мужские и женские половые органы и обозначающие половой акт;
  • переносящие значение половых органов и полового акта на человека как на предмет называния;
  • в нарочито огрублённом виде заимствования из «культурной речи» (кондом, педераст).

В. М. Мокиенко считает данную классификацию излишне обобщённой и предлагает свою, более подробную, классификацию русской бранной лексики и фразеологии. При этом термины «бранная лексика» и «обсценная лексика» понимаются как взаимно пересекающиеся, хотя и не полностью идентичные. Брань — это оскорбительные, ругательные слова, тогда как обсценная лексика — это грубейшие вульгарные выражения, табуизированные слова. Главный признак, неразрывно связывающий две эти лексические группы, — эмоционально-экспрессивная реакция на неожиданные и неприятные события, слова, действия и т. п.

Исследователь классифицирует русскую бранную лексику по функционально-тематическому принципу, выделяя следующие основные группы:

  • Наименования лиц с подчеркнуто отрицательными характеристиками типа:
    • глупый, непонятливый человек;
    • подлый, низкий человек;
    • ничтожный человек, ничтожество;
    • проститутка, продажная женщина.
  • Наименования «неприличных», социально табуированных частей тела — «срамные слова».
  • Наименования процесса совершения полового акта.
  • Наименования физиологических функций (отправлений).
  • Наименования «результатов» физиологических отправлений.

В. М. Мокиенко указывает, что указанные группы бранной и обсценной лексики в целом представлены практически во всех языках. Что же касается национальных особенностей бранной лексики, то, по его мнению, они связаны с комбинаторикой и частотностью лексем определённого типа в каждом конкретном языке.

Исходя из этих критериев, автор говорит о двух основных типах бранной лексики европейских языков:

  • «Анально-экскрементальный» тип (Scheiss-культура);
  • «Сексуальный» тип (Sex-культура).

В этом плане, по его мнению, русская, сербская, хорватская, болгарская и другие «обсценно-экспрессивные» лексические системы относятся ко второму типу, в то время как чешская, немецкая, английская, французская — к первому.

Национальное своеобразие русского языка состоит не в самом наборе лексики, а в её частотном распределении. Ядро русской матерщины, как отмечают все исследователи, составляет очень частотная «сексуальная» триада: хуй — пизда — ебать. Число производных от данных словообразовательных основ и эвфемизмов, используемых для их замены, поистине неисчислимо, ибо они постоянно генерируются живой речью. Чрезвычайно активно эта же триада используется и во фразеологии.

Обсценная лексика в государственном языке России

В варианте проекта Федерального закона «О русском языке как государственном языке Российской Федерации» говорилось о недопустимости использования нецензурных слов в русском языке как государственном языке России:

Статья 3 Часть 2. При использовании русского языка как государственного языка Российской Федерации не допускается употребление оскорбительных слов в отношении расы, национальности, профессии, социальной категории, возрастной группы, пола, языка, религиозных, политических и иных убеждений граждан, употребление нецензурных слов и выражений, а также иностранных слов и словосочетаний при наличии соответствующих аналогов в русском языке.[2]

Однако в принятой версии вышеупомянутого закона (Федеральный закон от 01.06.2005 N 53-ФЗ «О государственном языке Российской Федерации») о подобном не говорится[3].

См. также

Примечания

Ссылки

Список научных работ и словарей второй половины XX века

Список в основном взят из статьи В. М. Мокиенко

  • 27 словарей, изданных в России и СССР с 1859 по 2005 г.г. — CD «СОБРАНИЕ ТОЛКОВЫХ СЛОВАРЕЙ ТЮРЕМНОГО И БЛАТНОГО ЖАРГОНА», М.: 2005, Словарное издательство ЭТС (Электронные и Традиционные словари), ISBN 5864601187
  • Балдаев В. К., Исупов И. М. Словарь тюремно-лагерно-блатного жаргона (речевой и графический портрет советской тюрьмы). М., «Края Москвы», 1992, 526 стр.
  • Быков В. Русская феня. Словарь современного интержаргона асоциальных элементов. Munchen, 1992, 173 стр.
  • Жельвис В. И. Поле брани. Сквернословие как социальная проблема. М.: Ладомир, 2001, 350 стр.
  • Ильясов Ф. Н. Мат в три хода (опыт социологического исследования феномена нецензурной брани) // Человек. 1990, № 3, 198—204.
  • Козловский В. Собрание русских воровских словарей в четырех томах. Тт. 1-4. New York, 1983.
  • Козловский В. Арго русской гомосексуальной субкультуры. Материалы к изучению. New York, 1986, 228 стр.
  • Косцинский К. Ненормативная лексика и словари // Russian Linguistics, 1980, № 4, 363—396.
  • Левин Ю. И. Об обсценных выражениях русского языка // Russian Linguistics, 1986, № 10, 61-72.
  • Мокиенко В. М. Образы русской речи. М., 1986, 278 стр.
  • Международный словарь непристойностей. Путеводитель по скабрезным словам и неприличным выражениям в русском, итальянском, французском, немецком, испанском, английском языках. Под ред. А. Н. Кохтева. М., 1992, 90 стр.
  • Плуцер-Сарно, А. Большой словарь мата / Вступ. ст. д. филол. н., проф. А. Д. Дуличенко и д. филол. н. В. П. Руднева. Т. 1: Опыт построения справочно-библиографической базы данных лексических и фразеологических значений слова «хуй». СПб.: Лимбус Пресс, 2001. ISBN 5-8370-0161-1
  • Росси Жак. Справочник по ГУЛАГу. Исторический словарь пенитенциарных институций и терминов, связанных с принудительным трудом. Предисловие Алена Безансона. London, 1987, 546 стр. Изд. 2-е (в двух частях), дополненное. Текст проверен Н. Горбаневской. М., 1991.
  • Русский мат. Толковый словарь CD, Словарное издательство ЭТС (Электронные и Традиционные Словари)
  • Словарь воровского языка. Слова, выражения, жесты, татуировки. Тюмень, НИЛПО, 1991, 170 стр.
  • Три века поэзии русского Эроса. Публикации и исследования. М., Издательский центр театра «Пять вечеров», 1992, 160 стр.
  • Успенский Б. А. Мифологический аспект русской экспрессивной фразеологии (статья первая) // Studia Slavica Hungarica. XXIX, Budapest, 1983, 33-69.
  • Успенский Б. А. Мифологический аспект русской экспрессивной фразеологии (статья вторая) // Studia Slavica Hungarica. XXXIII/1-4, Budapest, 1987, 37-76.
  • Успенский Б. А. Религиозно-мифологический аспект русской экспрессивной фразеологии // Semiotics and the History of Culture. Ohio, 1988, 197—302.
  • Файн А., Лурье В. Все в кайф. СПб., 1991, 196 стр.
  • Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Под ред. Б. А. Ларина. Перевод с нем. и предисловие О. Н. Трубачева. Тт. 1-4. М., 1964—1973; 2-е изд. 1986—1987.
  • Чернышев А. В. Современная советская мифология. Тверь, 1992, 80 стр.
  • Эротика 1992 — Эротика в русской литературе: от Баркова до наших дней. Тексты и комментарии (Литературное обозрение. Специальный выпуск). М., 1992, 112 стр.
  • Brodsky Hannah. Modern Trends in English Borrowings into Russian // Australian Slavonic and East European Studies. 1992, № 2, 71-84.
  • Prof. Devkin V. Russische obszöne Lexika (Langenscheidt Verlag, Germany)
  • Drummond D.A., Perkins G. Dictionary of Russian Obscenities. 3-d, revised edition. Oakland, 1987, 94 стр.
  • Elyanov D. The Learner’s Russian-English Dictionary of Indecent Words and Expressions.2-d revised edition. Pacific Grove, 1987, 128 стр.
  • Ermen I. Der obszöne Wortschatz im Russischen. Etymologie, Wortbildung, Semantik, Funktion. Magisterarbeit. Berlin, 1991, 105 стр.
  • Galler Meyer, Marquess Harlan E. Soviet Prison Camp Speach. A Survivor’s Glossary. Supplement by Terms from the Works of A.I. Solzenicyn. Madison, 1972, 216 стр.
  • Galler Meyer. Soviet Prison Camp Speach. A Survivor’s Glossary. Supplement. Hayward, California, 1977, 102 стр.
  • Geiges A., Suworowa T. Liebe steht nicht auf dem Plan. Frankfurt, 1989.
  • Glasnost M. 100 schmutzige russische Woörter. Deutsch-kyrillische Lautschrift. Herausgegeben von M. Glastnost und illustriert von G. Bauer. Frankfurt/Main, 1988, 69 стр.
  • Haudressy Dola. Les mutations de la langue russe. Ces mots qui disent l’actualité. Paris, 1992, 269 стр.
  • Kaufmann Ch.A. A Survey of Russian Obscenities and Invective Usage // Maledicta IV, 2, 1981, 261—282.
  • Patton F.R. Expressive means in Russian youth slang // Slavic and East European Journal, 1980, № 24, 270—282.
  • Plahn J. Хуйня-муйня и тому подобное // Russian Linguistics, vol. 11, 1987, 37-41.
  • Raskin V. On Some Peculiarities of Russian Lexikon // Papers from the Parasession on the Lexicon. Chicago, Chicago Linguistic Society. 1978, 312—325.
  • Razvratnikov Boris Sukich. Elementary Russian Obscenity // Maledicta III, 197—204.
  • Timroth W. von: Russische und sowjetische Soziolinguistik und tabuisierte Varietäten des Russischen (Argot, Jargons, Slang und Mat) // Slawistische Beiträge. Bd. 164. München, 1983, 7-73.
  • Timroth W. von: Russian and Soviet Sociolinguistics and Taboo Varieties of the Russian Language (Slawistische Beiträge, Bd. 205). München, 1986.

Wikimedia Foundation. 2010.

ненормативная лексика - это... Что такое ненормативная лексика?

  • Ненормативная лексика — (нецензурные выражения, непечатная брань) или обсценная лексика (от лат. obscene  непристойный, распутный, безнравственный)  сегмент бранной лексики различных языков, включающий грубейшие (похабные, непристойно мерзкие, богомерзкие …   Википедия

  • лексика ненормативная —    Это совокупность слов, находящихся за пределами литературной нормы …   Термины и понятия лингвистики: Лексика. Лексикология. Фразеология. Лексикография

  • лексика ненормативная — Это совокупность слов, находящихся за пределами литературной нормы …   Словарь лингвистических терминов Т.В. Жеребило

  • Обсценная лексика — Внимание! Данная страница или раздел содержит ненормативную лексику …   Википедия

  • Табуированная лексика — Табуированная лексика  слои лексики в языке, являющиеся табу по соображениям религиозным, мистическим, моральным, политическим, соблюдения хорошего тона в обществе или в каких то его слоях, либо при случаях. Обсценная лексика является одним… …   Википедия

  • Бранная лексика — Бранная лексика  это пласт лексики, заключающий в своей основе грубейшие (похабные, непристойно мерзкие, вульгарные) бранные выражения, выступающие в качестве спонтанной реакции на неожиданную (обычно неприятную) ситуацию. А так же к бранной …   Википедия

  • Мат (лексика) — Мат (матерщина, матерный язык) разновидность ненормативной лексики в русском и других славянских языках. Согласно кодексу об административных правонарушениях Российской Федерации, публичное употребление мата может расцениваться как мелкое… …   Википедия

  • нецензурная лексика — сущ., кол во синонимов: 14 • мат (48) • матерная брань (11) • матерный язык (12) …   Словарь синонимов

  • обсценная лексика — сущ., кол во синонимов: 17 • бранные слова (26) • крепкие выражения (22) • мат (48) …   Словарь синонимов

  • Латинская нецензурная лексика — Внимание! Данная страница или раздел содержит ненормативную лексику …   Википедия

Нецензурные выражения - это... Что такое Нецензурные выражения?

Ненормативная лексика (нецензурные выражения, непечатная брань) или обсценная лексика (от англ. obscene — непристойный, грязный, бесстыдный) — сегмент бранной лексики различных языков, включающий грубейшие (похабные, непристойно мерзкие, вульгарные) бранные выражения, часто выражающие спонтанную речевую реакцию на неожиданную (обычно неприятную) ситуацию. Лингвисты отделяют понятия ненормативная лексика и табуированная лексика от обсценной лексики. Обсценная лексика является лишь одним из видов этих двух лингвистических феноменов.

Одной из разновидностей обсценной лексики в русском языке является русский мат.

Функции употребления

Специалисты называют различные функции употребления обсценной лексики в речи:

  • повышение эмоциональности речи;
  • разрядка психологического напряжения;
  • оскорбление, унижение адресата речи;
  • демонстрация раскованности, независимости говорящего;
  • демонстрация пренебрежительного отношения к системе запретов;
  • демонстрация принадлежности говорящего к «своим» и т. п.

В. И. Жельвис выделяет 27 функций инвективной лексики, хотя здесь иногда смешаны первичные и вторичные функции, и деление иногда выглядит слишком дробным [1]:

  • 1. как средство выражения профанного начала, противопоставленного началу сакральному,
  • 2. катартическая,
  • 3. средство понижения социального статуса адресата,
  • 4. средство установления контакта между равными людьми,
  • 5. средство дружеского подтрунивания или подбадривания,
  • 6. «дуэльное» средство,
  • 7. выражает отношение двух к третьему как «козлу отпущения»,
  • 8. криптолалическая функция (как пароль),
  • 9. для самоподбадривания,
  • 10. для самоуничижения,
  • 11. представить себя «человеком без предрассудков»,
  • 12. реализация «элитарности культурной позиции через её отрицание»,
  • 13. символ сочувствия угнетённым классам,
  • 14. нарративная группа – привлечение внимания,
  • 15. апотропаическая функция – «сбить с толку»,
  • 16. передача оппонента во власть злых сил,
  • 17. магическая функция,
  • 18. ощущение власти над «демоном сексуальности»,
  • 19. демонстрация половой принадлежности говорящего,
  • 20. эсхрологическая функция (ритуальная инвективизация речи),
  • 21. в психоанализе применяется для лечения нервных расстройств,
  • 22. патологическое сквернословие,
  • 23. инвектива как искусство,
  • 24. инвектива как бунт,
  • 25. как средство вербальной агрессии,
  • 26. деление на разрешенные и неразрешенные группы,
  • 27. как междометие.

Ненормативная лексика в русском языке

Разновидностью обсценной лексики, получившей большое распространение в русском языке, является русский мат, насчитывающий 6-7 словооснов. В русском языке присутствует также несколько десятков других обсценных слов, не являющихся матерными и значительно менее табуированных, но тоже считающихся «неприличными».

Ненормативная лексика и общество

Советский агитационный плакат «Наше условие — долой сквернословие!», автор — Константин Иванов, 1981

Жёсткий запрет на публичное употребление обсценной лексики и фразеологии, идеографически и семантически связанных с запретной темой секса и сексуальной сферы, сложился у восточных славян — предков русских, украинцев, белорусов — ещё в языческую эпоху в качестве прочной традиции народной культуры, и строго поддерживался Православной церковью. Поэтому данное табу обрело для русского народа давнюю традицию, освящённую не одним тысячелетием.

В связи с этим характерны опубликованные информационным агентством «Интерфакс» данные социологического опроса по вопросу об отношении россиян к использованию ненормативной лексики в публичных выступлениях звёзд шоу-бизнеса, проведённого в июле 2004 Всероссийским центром изучения общественного мнения. Подавляющее большинство россиян (80%) негативно относится к использованию ненормативной лексики в публичных выступлениях звёзд шоу-бизнеса, в программах и материалах, рассчитанных на массовую аудиторию, считая употребление матерных выражений недопустимым проявлением распущенности.

13% опрошенных допускают употребление мата в тех случаях, когда он используется в качестве необходимого художественного средства. И только 3% полагают, что если мат часто употребляется в общении между людьми, то попытки запретить его на эстраде, в кино, на телевидении — это просто ханжество.

Несмотря на распространённость нецензурных выражений во всех слоях русского общества на всех этапах его истории, в России традиционно существовало табу на использование обсценной лексики в печатном виде (отсюда, очевидно, и идёт название «нецензурная брань»). Это табу несколько ослабло в последнее время в связи с демократизацией общества и ослаблением государственного контроля за печатной сферой (первой в истории России отменой цензуры на длительный срок), переменами в общественной морали после распада СССР, массовой публикацией литературных произведений и переписки признанных русских классиков, писателей-диссидентов и нынешних постмодернистов. Снятие запрета на освещение определенных тем и социальных групп привело к расширению рамок приемлемой лексики в письменной речи. Мат и жаргон вошли в моду, став одним из средств пиара.

Среди детей и подростков умение материться подсознательно считалось и считается одним из признаков взрослости. Ну и разумеется, как только подрастающее поколение овладевало азами этих знаний, оно испытывало крайнюю необходимость продемонстрировать достигнутое — отсюда надписи на заборах, стенах общественных туалетов, школьных партах — а теперь и в Интернете.

Следует отметить, что, вопреки распространённому мнению, в местах лишения свободы ненормативная лексика сравнительно мало используется. Это связано с жёсткими уголовными «понятиями», согласно которым каждый заключённый должен нести ответственность за всё им сказанное («отвечать за базар»), а многие устойчивые нецензурные выражения воспринимаются в буквальном значении. Например, посылание кого-либо на «три буквы» рассматривается как указание данному человеку, что его место — именно там, то есть как заявление о принадлежности его к касте «петухов». Невозможность доказать такое заявление может привести к тяжёлым последствиям для «пославшего».

Возвращаясь к теме «ненормативная лексика и общество», следует подчеркнуть, что нынешняя свобода высказывания все же не отменяет ответственности говорящего и пишущего (см., напр., ст. 20.1 КоАП РФ). Конечно, вряд ли возможно запретить человеку ругаться, если это единственное средство самовыражения, которое ему доступно (учитывая ограничения, налагаемые воспитанием или условиями существования — «с волками жить — по-волчьи выть»). Конечно, не следует подвергать сожжению (или иному способу уничтожения) книги модных писателей. Однако прилюдная брань в нормальной обстановке неминуемо нарушает права и унижает достоинство тех людей, для которых табу сохраняет силу (по моральным, религиозным и иным соображениям).

Прецедент «Ароян против Киркорова»

Анатолий Баранов, один из исследователей современной нецензурной лексики, говорит по этому поводу: «Я выступаю за ограничение обсценной лексики, потому что если она будет использоваться слишком широко, она потеряет свою табуированность, и русский язык лишится важной особенности, которой нет в других языках мира. И я прекрасно понимаю тех людей, которые возмущены использованием обсценной лексики в СМИ. Мне даже представляется, что это нарушение прав человека — ведь кого-то это оскорбляет. Но нельзя запрещать её употребление тем, кто этого хочет. Идеальный вариант — это предупреждение, скажем, такое: „В этой книге используются такие-то слова“, чтобы предоставить читателю возможность выбора».

С практической стороной реализации его позиции можно ознакомиться в цитатах его экспертного заключения по делу «Ароян против Киркорова» (приведены в разделе «Российская юридическая практика» статьи Оскорбление).

Использование ненормативной лексики в искусстве и СМИ

Табуирование обсценной лексики — явление сравнительно позднее: ещё в документах и переписке петровского времени она встречается сравнительно свободно. Однако ко второй половине XVIII века её использование в печатных изданиях перестало быть возможным, и широко использующие обсценную лексику стихотворения Ивана Баркова распространялись исключительно в списках. На протяжении всего XIX века обсценная лексика также оставалась уделом «неофициальной» части творческого наследия поэтов и писателей: нецензурные эпиграммы и сатирические стихотворения Пушкина, Лермонтова и других авторов ими самими не публиковались и вообще в России обнародованию не подлежали (политические эмигранты из России начали публиковать их в Европе лишь во второй половине XIX века).

Первые попытки снять табу с обсценной лексики были предприняты в 1920-е гг. и не носили массового характера; интерес к матерным словам у большинства авторов не был в это время самодовлеющим и увязывался в основном со стремлением свободно говорить о сексуальной сфере.

В советский период общественный запрет на обсценную лексику действовал очень последовательно, что не мешало (и до сих пор не мешает) подавляющему большинству населения охотно употреблять эту лексику в частной жизни. Задачи художественного освоения обсценной лексики поставили перед собой писатели русского самиздата, начиная с Юза Алешковского.

С 1990-х гг., когда цензурные запреты исчезли, обсценная лексика шире проникает в литературу, используясь в различных функциях. Самая простая из этих функций — реалистическая передача разговорной речи: если в жизни люди матерятся, то было бы странно, если бы в книгах точно такие же люди этого не делали. У некоторых авторов персонажи не злоупотребляют обсценной лексикой (так в книгах Виктора Пелевина она почти всегда присутствует, но в очень небольших количествах), у других речь персонажей изобилует сильными выражениями (так в романах Баяна Ширянова из жизни наркоманов герои, в соответствии с принципом жизненной правды, не стесняются в выражениях). В ряде других случаев писатели используют обсценную лексику с более сложными целями: так в поэзии Германа Лукомникова обсценная лексика часто употребляется для воссоздания атмосферы карнавала (в понимании М. М. Бахтина), а в стихах Шиша Брянского предпринимается попытка воскресить и одновременно спародировать древнюю сакральную функцию инвективной лексики, ее отнесённость к ключевым языческим обрядам (прежде всего, инициации). Обсценная лексика в соединении с суржиком присутствует в сатирическо-комедийных пьесах Леся Подервянского (укр. Лесь Подерв'янський), где она помогает сделать их более реальными, показать принадлежность героев определённым слоям населения.

Среди пользователей компьютерных сетей распространена замена некоторых букв в матерных словах специальными символами («*[email protected]#$%^&»), например: «это ох#@тельно», «I f*ed up my system». Иногда на форумах фильтрация ненормативной лексики производится автоматически, и тогда можно встретить осквернение совершенно безобидных выражений, например «ходовы ~ ~ ~ ~ ки» вместо «ходовые балки».

Исследователи русской ненормативной лексики

Как отмечалось в статье В. М. Мокиенко «Русская бранная лексика: цензурное и нецензурное» (1994), активными теоретическими исследованиями русской обсценной лексики в XX веке занимались в основном зарубежные исследователи. Начиная с конца 1970-х годов, на Западе был опубликован целый ряд статей и монографий на эту тему. С началом перестройки несколько лексикографических справочников было выпущено в США — их характеризовала уже практическая направленность, стремление «пополнить лексический багаж» студентов-русистов, обучающихся на стандартных литературных русских текстах, облегчить для них живое общение с русскими.

Критическому анализу словарей русского мата посвящена статья А.Плуцера-Сарно «Матерный словарь как феномен русской культуры». Здесь же приводится библиография лексикографических источников за период 1970—1996. А также большое количество других материалов по русской обсценной лексике, в том числе материалы «Словаря русского мата» в 12-ти томах.

Начало российским исследованиям в этой сфере положили работы Б. А. Успенского и В. Быкова, которые также вышли за рубежом.

В 1997 появилась первая в России научная монография, посвященная проблемам сквернословия, написанная доктором филологических наук профессором В. И. Жельвисом «Поле брани. Сквернословие как социальная проблема» (переиздана в 2001).

В 1998 российские исследователи Анатолий Баранов и Дмитрий Добровольский выпустили словарь «Русская заветная идиоматика».

В 2001 и 2005 гг. Алексей Плуцер-Сарно издал 1 и 2 тома 12-томного «Словаря русского мата», который он составляет в течение 25 лет:

  • А. Плуцер-Сарно. Материалы к словарю русского мата. Т. 1. Лексические и фразеологические значения слова «хуй». СПб: Лимбус Пресс, 2001—392 с (ISBN 5-8370-0161-1) Материалы словаря публикуются автором в интернете по адресу
  • Плуцер-Сарно А. Материалы к словарю русского мата. Т. 2. Опыт построения справочно-библиографической базы данных лексических и фразеологических значений слова «пизда». 801 фразеологическая статья. (Серия: «Plutser`s dictionary»). СПб.; М.: Лимбус Пресс, 2005. 538 c. (ISBN 5-8370-0395-9) Материалы 2 тома также публикуются автором в интернете по адресу

Происхождение русской обсценной лексики

Берестяная грамота из Старой Руссы № 35, XII век: «Якове брате, еби лежа, ебехото, аесово»

Давно установлено, что русская обсценная лексика имеет древние славянские и индоевропейские корни. Современные исследователи не рассматривают всерьёз бытующее в русском народе ненаучное представление о том, что обсценная лексика была заимствована русскими из татарского во время татаро-монгольского ига. При этом предлагаются различные варианты этимологии основных словообразовательных корней, однако все они, как правило, восходят к индоевропейским или праславянским основам.

Так, например, В. М. Мокиенко пишет[2]:

«Основные „три кита“ русского мата… этимологически расшифровываются достаточно прилично: праславянское *jebti первоначально значило 'бить, ударять', *huj (родственный слову хвоя) — 'игла хвойного дерева, нечто колкое', *pisьda — 'мочеиспускательный орган'».

Те же праформы (правда, с некоторым сомнением по поводу *huj) приводятся в [1].

Интересно отметить, что семантические изменения современного эвфемизма «трахать» практически повторяют историю слова *jebti.

Категоризация русской бранной лексики

А. В. Чернышев распределяет «ключевые термины матерного лексикона» на три группы:

  • обозначающие мужские и женские половые органы и обозначающие половой акт;
  • переносящие значение половых органов и полового акта на человека как на предмет называния;
  • в нарочито огрублённом виде заимствования из «культурной речи» (кондом, педераст).

В. М. Мокиенко считает данную классификацию излишне обобщённой и предлагает свою, более подробную, классификацию русской бранной лексики и фразеологии. При этом термины «бранная лексика» и «обсценная лексика» понимаются как взаимно пересекающиеся, хотя и не полностью идентичные. Брань — это оскорбительные, ругательные слова, тогда как обсценная лексика — это грубейшие вульгарные выражения, табуизированные слова. Главный признак, неразрывно связывающий две эти лексические группы, — эмоционально-экспрессивная реакция на неожиданные и неприятные события, слова, действия и т. п.

Исследователь классифицирует русскую бранную лексику по функционально-тематическому принципу, выделяя следующие основные группы:

  • Наименования лиц с подчеркнуто отрицательными характеристиками типа:
    • глупый, непонятливый человек;
    • подлый, низкий человек;
    • ничтожный человек, ничтожество;
    • проститутка, продажная женщина.
  • Наименования «неприличных», социально табуированных частей тела — «срамные слова».
  • Наименования процесса совершения полового акта.
  • Наименования физиологических функций (отправлений).
  • Наименования «результатов» физиологических отправлений.

В. М. Мокиенко указывает, что указанные группы бранной и обсценной лексики в целом представлены практически во всех языках. Что же касается национальных особенностей бранной лексики, то, по его мнению, они связаны с комбинаторикой и частотностью лексем определённого типа в каждом конкретном языке.

Исходя из этих критериев, автор говорит о двух основных типах бранной лексики европейских языков:

  • «Анально-экскрементальный» тип (Scheiss-культура);
  • «Сексуальный» тип (Sex-культура).

В этом плане, по его мнению, русская, сербская, хорватская, болгарская и другие «обсценно-экспрессивные» лексические системы относятся ко второму типу, в то время как чешская, немецкая, английская, французская — к первому.

Национальное своеобразие русского языка состоит не в самом наборе лексики, а в её частотном распределении. Ядро русской матерщины, как отмечают все исследователи, составляет очень частотная «сексуальная» триада: хуй — пизда — ебать. Число производных от данных словообразовательных основ и эвфемизмов, используемых для их замены, поистине неисчислимо, ибо они постоянно генерируются живой речью. Чрезвычайно активно эта же триада используется и во фразеологии.

Обсценная лексика в государственном языке России

В варианте проекта Федерального закона «О русском языке как государственном языке Российской Федерации» говорилось о недопустимости использования нецензурных слов в русском языке как государственном языке России:

Статья 3 Часть 2. При использовании русского языка как государственного языка Российской Федерации не допускается употребление оскорбительных слов в отношении расы, национальности, профессии, социальной категории, возрастной группы, пола, языка, религиозных, политических и иных убеждений граждан, употребление нецензурных слов и выражений, а также иностранных слов и словосочетаний при наличии соответствующих аналогов в русском языке.[2]

Однако в принятой версии вышеупомянутого закона (Федеральный закон от 01.06.2005 N 53-ФЗ «О государственном языке Российской Федерации») о подобном не говорится[3].

См. также

Примечания

Ссылки

Список научных работ и словарей второй половины XX века

Список в основном взят из статьи В. М. Мокиенко

  • 27 словарей, изданных в России и СССР с 1859 по 2005 г.г. — CD «СОБРАНИЕ ТОЛКОВЫХ СЛОВАРЕЙ ТЮРЕМНОГО И БЛАТНОГО ЖАРГОНА», М.: 2005, Словарное издательство ЭТС (Электронные и Традиционные словари), ISBN 5864601187
  • Балдаев В. К., Исупов И. М. Словарь тюремно-лагерно-блатного жаргона (речевой и графический портрет советской тюрьмы). М., «Края Москвы», 1992, 526 стр.
  • Быков В. Русская феня. Словарь современного интержаргона асоциальных элементов. Munchen, 1992, 173 стр.
  • Жельвис В. И. Поле брани. Сквернословие как социальная проблема. М.: Ладомир, 2001, 350 стр.
  • Ильясов Ф. Н. Мат в три хода (опыт социологического исследования феномена нецензурной брани) // Человек. 1990, № 3, 198—204.
  • Козловский В. Собрание русских воровских словарей в четырех томах. Тт. 1-4. New York, 1983.
  • Козловский В. Арго русской гомосексуальной субкультуры. Материалы к изучению. New York, 1986, 228 стр.
  • Косцинский К. Ненормативная лексика и словари // Russian Linguistics, 1980, № 4, 363—396.
  • Левин Ю. И. Об обсценных выражениях русского языка // Russian Linguistics, 1986, № 10, 61-72.
  • Мокиенко В. М. Образы русской речи. М., 1986, 278 стр.
  • Международный словарь непристойностей. Путеводитель по скабрезным словам и неприличным выражениям в русском, итальянском, французском, немецком, испанском, английском языках. Под ред. А. Н. Кохтева. М., 1992, 90 стр.
  • Плуцер-Сарно, А. Большой словарь мата / Вступ. ст. д. филол. н., проф. А. Д. Дуличенко и д. филол. н. В. П. Руднева. Т. 1: Опыт построения справочно-библиографической базы данных лексических и фразеологических значений слова «хуй». СПб.: Лимбус Пресс, 2001. ISBN 5-8370-0161-1
  • Росси Жак. Справочник по ГУЛАГу. Исторический словарь пенитенциарных институций и терминов, связанных с принудительным трудом. Предисловие Алена Безансона. London, 1987, 546 стр. Изд. 2-е (в двух частях), дополненное. Текст проверен Н. Горбаневской. М., 1991.
  • Русский мат. Толковый словарь CD, Словарное издательство ЭТС (Электронные и Традиционные Словари)
  • Словарь воровского языка. Слова, выражения, жесты, татуировки. Тюмень, НИЛПО, 1991, 170 стр.
  • Три века поэзии русского Эроса. Публикации и исследования. М., Издательский центр театра «Пять вечеров», 1992, 160 стр.
  • Успенский Б. А. Мифологический аспект русской экспрессивной фразеологии (статья первая) // Studia Slavica Hungarica. XXIX, Budapest, 1983, 33-69.
  • Успенский Б. А. Мифологический аспект русской экспрессивной фразеологии (статья вторая) // Studia Slavica Hungarica. XXXIII/1-4, Budapest, 1987, 37-76.
  • Успенский Б. А. Религиозно-мифологический аспект русской экспрессивной фразеологии // Semiotics and the History of Culture. Ohio, 1988, 197—302.
  • Файн А., Лурье В. Все в кайф. СПб., 1991, 196 стр.
  • Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Под ред. Б. А. Ларина. Перевод с нем. и предисловие О. Н. Трубачева. Тт. 1-4. М., 1964—1973; 2-е изд. 1986—1987.
  • Чернышев А. В. Современная советская мифология. Тверь, 1992, 80 стр.
  • Эротика 1992 — Эротика в русской литературе: от Баркова до наших дней. Тексты и комментарии (Литературное обозрение. Специальный выпуск). М., 1992, 112 стр.
  • Brodsky Hannah. Modern Trends in English Borrowings into Russian // Australian Slavonic and East European Studies. 1992, № 2, 71-84.
  • Prof. Devkin V. Russische obszöne Lexika (Langenscheidt Verlag, Germany)
  • Drummond D.A., Perkins G. Dictionary of Russian Obscenities. 3-d, revised edition. Oakland, 1987, 94 стр.
  • Elyanov D. The Learner’s Russian-English Dictionary of Indecent Words and Expressions.2-d revised edition. Pacific Grove, 1987, 128 стр.
  • Ermen I. Der obszöne Wortschatz im Russischen. Etymologie, Wortbildung, Semantik, Funktion. Magisterarbeit. Berlin, 1991, 105 стр.
  • Galler Meyer, Marquess Harlan E. Soviet Prison Camp Speach. A Survivor’s Glossary. Supplement by Terms from the Works of A.I. Solzenicyn. Madison, 1972, 216 стр.
  • Galler Meyer. Soviet Prison Camp Speach. A Survivor’s Glossary. Supplement. Hayward, California, 1977, 102 стр.
  • Geiges A., Suworowa T. Liebe steht nicht auf dem Plan. Frankfurt, 1989.
  • Glasnost M. 100 schmutzige russische Woörter. Deutsch-kyrillische Lautschrift. Herausgegeben von M. Glastnost und illustriert von G. Bauer. Frankfurt/Main, 1988, 69 стр.
  • Haudressy Dola. Les mutations de la langue russe. Ces mots qui disent l’actualité. Paris, 1992, 269 стр.
  • Kaufmann Ch.A. A Survey of Russian Obscenities and Invective Usage // Maledicta IV, 2, 1981, 261—282.
  • Patton F.R. Expressive means in Russian youth slang // Slavic and East European Journal, 1980, № 24, 270—282.
  • Plahn J. Хуйня-муйня и тому подобное // Russian Linguistics, vol. 11, 1987, 37-41.
  • Raskin V. On Some Peculiarities of Russian Lexikon // Papers from the Parasession on the Lexicon. Chicago, Chicago Linguistic Society. 1978, 312—325.
  • Razvratnikov Boris Sukich. Elementary Russian Obscenity // Maledicta III, 197—204.
  • Timroth W. von: Russische und sowjetische Soziolinguistik und tabuisierte Varietäten des Russischen (Argot, Jargons, Slang und Mat) // Slawistische Beiträge. Bd. 164. München, 1983, 7-73.
  • Timroth W. von: Russian and Soviet Sociolinguistics and Taboo Varieties of the Russian Language (Slawistische Beiträge, Bd. 205). München, 1986.

Wikimedia Foundation. 2010.


Смотрите также